Слава Тебе, Господи! — Дождались мы и еще светлых дней Рождества Христова: повеселимся теперь и порадуемся! — Св. Церковь нарочно для того, чтоб возвысить наше веселие в дни сии, учредила пред ними пост — некоторое стеснение, чтоб вступая в них мы чувствовали себя, как бы исходящими на свободу. При всем том однакож она никак не хочет, чтоб мы предавались услаждению только чувств и одним удовольствиям плотским. Но изстари, наименовав дни сии святками, требует, чтоб самое веселие наше во время их было свято, как святы дни. Чтоб не забылся кто веселясь, — она вложила вь уста нам краткую песнь во славу Христа рождшагося, которою остепеняет плоть и возвышает дух, — указывая ему достойныя дней сих занятия: Христос раждается — славите и проч. — Славьте же Христа, — и славьте так, чтоб сим славословием усладилась гортань, душа и сердце, и тем заглушился позыв ко всякому другому делу и занятию, обещающему какую либо утеху.
Славьте Христа. — Это не то что — составляйте длинныя хвалебныя песни Христу. Нет… Но если помышляя или слушая о рождестве Христа Спасителя, вы невольно из глубины души воскликнете: слава Тебе, Господи, что родился Христос. Этого и довольно. Это будет тихая песнь сердца, которая пройдет однакож небеса и внидет во уши Божии. Воспроизведите немного пояснее то, что совершено для нас Господом, — и вы увидите, как естественно ныне нам такое воззвание. — Чтоб это было для вас легче, приравните к сему следующие случаи. Заключенному в темнице и закованному в узы царь обещал свободу… Ждет заключенник — день-другой, ждет месяцы и годы… не видит исполнения, но не теряет надежды, веря цареву слову. Наконец показались признаки — что скоро; внимание его изощряется, он слышит шум приближающихся с веселымь говором; вот спадают запоры дверей — и входит Избавитель. Слава Тебе, Господи! восклицает невольно узник. Пришел конец моему заключению, скоро увижу свет Божий! — Другой случай. — Больной, покрытый ранами и разслабленный всеми частями, переиспытал все лекарства, и много переменил врачей. Терпение его истощилось, — и он готов был предаться отчаянному гореванию. Говорят ему: есть еще искуснейший врачь, всех вылечивает, и именно от таких болезней, как твоя; мы просили его, — обещал придти. Поверив, больной, возникает к надежде и ждет обещаннаго… Проходит час, другой, более, — безпокойство снова начинает точить душу… — Под вечер уже кто-то подехал… идет… отворилась дверь, — и входит желанный… Слава Тебе, Господи! вскрикивает больной. Вот и еще случай! — Нависла грозная туча, — и мрак покрыл лице земли; гром потрясает основания гор и молнии прорезывают небо из края в край: от этого все в страхе, — будто настал конец мира. Когда же потом гроза проходит и небо проясняется, всякой свободно вздыхая говорит: слава Тебе, Господи!
Приблизьте сии случаи к себе и увидите, что в них наша история. Грозная туча гнева Божия была над нами… Вот пришел Господь-примиритель и разогнал тучу сию. Мы были покрыты ранами грехов и страстей. Вот пришел врачь душ, — и исцелил нас… Были мы в узах рабства… Вот пришел освободитель и разрешил узы наши… Приблизьте все сие к сердцу своему и восприимите чувствами своими; — и, думаю, не можете удержаться, чтобь не воскликнуть: слава Тебе, Господи, — что родился Христос! — Услышал сию весть отец Предтечи — Захария и воззвал: благословен Господь Бог Израилев, яко посети и сотвори избавление людем Своим, и воздвиже рог спасения нам и проч. (Лук. 1, 68). Услышала пречистая Дева, и воспела: величит душа моя Господа, и возрадовася дух мой о Бозе Спасе моем (Лук. 1, 40). Услышали Елисавета и младенец во чреве ея… и возрадовались. В самый же час рождения Господня небо все подвиглось на славословие, и всякая тварь — разумная и неразумная. Пастыри, волхвы, Сѵмеон праведный и Анна пророчица — воспели славу Богу рождшемуся, восприяв сердцем, что рождением Своим Он сотворил избавление людем. Восприимите и вы сие чувством, и возрадуется сердце ваше и радости сей достанет вам не на эти только дни, но и на всю жизнь, — такой радости, при которой не захочет искать других радостей, — и если сами придут, будет встречать их и останавливаться на них мимоходом, как на деле придаточном и случайном, если не излишнем.
Не усиливаюсь словом моим привить к вам такую радость: это не доступно ни для какого слова. Дело, соверщенное Господом рождшимся, касается каждаго из нас. Вступающие в общение с Ним, приемлют от Него свободу, врачевство, мир; — обладают ими, и вкушают сладость их. Тем, кои испытывают их в себе не за чем говорить: радуйтесь… ибо они не могут не радоваться, а тем, кои не испытывают — что и говорить: радуйтесь; ибо они не могут радоваться. Связанный по рукам и ногам, сколько ни говори ему: радуйся избавлению — не возрадуется; покрытому ранами грехов откуда придет радость уврачевания? Как воздохнет свободно устрашаемый грозою гнева Божия? Таковым можно только сказать: пойдите вы к Младенцу повитому, лежащему в яслях, — и ищите у Него избавления от всех обдержащих вас зол, ибо это Спас мира Христос.
Желал бы я видеть всех вас радующимися сею именно св. радостию и нехотящими знать других радостей. — Но не все сущие от Израиля суть Израиль. Начнутся у вас увеселения пустыя — буйныя, разжигающия похоти: глазерство, кружение, оборотничество. Любящим сие, сколько ни говори: — укротитесь, — они затыкают уши свои, — и не внемлют, — и всегда доведут светлые праздники до того, что заставят милостиваго Господа отвратить очи Свои от нас и сказать: мерзость Мне все эти празднества ваши. — И на деле так есть, что многия из наших увеселений общественных суть воистинну мерзость языческая, т. е., одни прямо перенесены из языческаго мира, а другия, хотя и позже произошли, пропитаны духом язычества. — И как будто нарочно оне изобретаются в большом количестве в дни Рождества и Пасхи. Увлекаясь ими, мы даем князю мира — мучителю своему, противнику Божию повод говорить к Богу: — чтó сделал Ты мне рождеством Своим и воскресением?!.. все ко мне идут! Но, бр., чаще да проносятся во глубине сердца вашего слова 50-го псалма, что оправдится Господь во словесех Своих и победит, внегда судити Ему.
Нас увлекает просвещенная Европа! Да, там — впервые, — возстановлены изгнанныя было из мира мерзости языческия. И оттуда уже перешли оне к нам и переходят. Дохнувши этим чадом адским, мы кружимся как помешенные, сами себя не помня. Но, бр., припомним 12 год. За чем это приходили Французы?.. — Бог послал их истребить то зло, которое мы у них переняли дотоле. — Тогда покаялась Россия и Бог помиловал ее. — Но вот, кажется, начал забываться тот урок. Если опомнимся, конечно, ничего не будет; а если не опомнимся, кто весть, может быть, опять пошлет на нас Господь учителей наших, чтоб привели нас в чувство и поставили на путь исправления. Таков закон правды Божией: тем врачевать от греха, чем кто увлекается к нему. Это не пустыя слова, но дело, голосом Церкви утверждаемое, как ныне же услышите вы в молитве на молебне. Ведайте, что Бог поругаем не бываеть, и ведая сие, веселитесь и радуйтесь во дни сии со страхом. Освятите светлый праздник святыми делами, занятиями и увеселениями, чтоб все, смотря на нас, сказали: у них святки, а не буйныя какия нибудь игрища незнающих Бога — нечестивцев и развратников. Аминь.
1860 г.
Источник: Слова к тамбовской пастве. Феофана, епископа Тамбовскаго и Шацкаго. В 1859 и 1860 годах. — СПб.: В Типография Штаба Военно-учебных заведений, 1861. — С. 318-322.
